Чужие игры (СИ) - Страница 19

К оглавлению

19

Его уложили на жертвенный камень, он начал сопротивляться, но все это было тщетно. Ему крепко привязали руки и ноги, лишив возможности спастись. На него смотрели с предвкушением все присутствующие, а их было немало, человек двадцать включая вождя и шамана.

Именно шаман занес над ним ритуальный костяной нож, читая молитвы своим проклятым Старшим. Артем с ужасом смотрел на острый кончик ножа, что был направлен ему точно в сердце. Вот она, его смерть. Это острие заполонило все внимание парня, загипнотизировало его, мешало думать про что либо иное. Жизнь не проносилась перед глазами, был только кончик ножа, который стал больше вселенной и был самым важным в этот миг — вершителем его судьбы.

Шаман резко замолчал и начал опускать нож. Медленно. Давая насладиться этими последними мгновениями. Очень медленно. Слишком медленно! Опять. Как в лесу, в битве со зверем!

Мир поплыл, утратил краски. Артем снова увидел потоки разноцветного тумана, только в этот раз основным был грязно-серый, отвратительный даже с виду. Неужели вот оно, чудо! Потоки радости заполонили сознания парня, он ощутил свою силу, несокрушимую мощь, бурлящую в его жилах. Золотистое сияние окружило его, он увидел защитную пелену, готовую остановить нож, но к ней было ещё слишком далеко. Слишком долго ещё ждать пока шаман завершит удар. Нужно начинать действовать раньше. Уже сейчас.

Он напряг мышцы рук и веревки, что связывали их с удивительной легкостью порвались. Артем перехватил нож и вонзил его в живот шамана. Без колебаний и сожалений. Тот ещё не понял, что произошло, а Артем уже развязал свои ноги и бросился в бой. Ему хотелось крушить врагов. Отомстить им за пережитый страх и унижение. За свою беспомощность.

Страх ушел и не было сомнений в правильности действий. В мыслях царил покой и рациональность. Странное состояние для человека, который убивает впервые. Наверное побочный эффект этого мистического транса.

Он успел пронзить костяным ритуальным ножом десятерых, в том числе и вождя, когда течение времени вернулось в привычное русло. Пелена ещё держалась, но Артем не был уверен в её долговечности. Он вообще не мог понять, как все это работает, но был рад этому дару.

До его слуха неожиданно донеслись шумы битвы — крики, удары и стоны. Но они звучали не в храме. Кто мог поддержать его маленькую войну, он не знал.

Защита вспыхнула ярким золотом, когда Артема попытались ударить копьем. Пелена справилась. Дикарь упал, пронзенный ножом.

Тема подхватил выпавшее из рук умирающего копье и продолжил бой с новым оружием. Все было примитивно и просто — вспышка золотого сияния, контратака и зачастую смерть врага. Но некоторые ещё держались.

В один миг в храм ворвались новые силы. Это были не дикари. Эти были похожи на пленников — кожаные одежды, более мускулистые фигуры, деревянные круглые щиты в руках и короткие металлические мечи.

Они вступили в бой, оттеснив Артема себе за спины. Это друзья — мгновенно сориентировался парень и отступил. Воины, действуя умело и слажено, быстро довершили начатое Артемом. Вскоре в храме не осталось врагов.

Один из воинов внимательно посмотрел на Артема и заговорил на своем языке.

— Я Тавис, третий сын Сахи. Если ты упал с неба, то я искал именно тебя. Ты понимаешь меня, высокий человек?

— Понимаешь, — кивнул Артем, этот язык оказался намного проще в произношении, чем наречие дикарей. — Я упал с неба. Я Артем.

— Ар-тем, — по слогах произнес Тавис, изучая новое имя. — Духи не обманули меня, Артем. Ты помог победить врагов. Ты убил шамана. Мой род у тебя в неоплатном долгу. Пойдем, нам предстоит неблизкая дорога домой.

Артем опять кивнул. Ему очень хотелось поверить Тавису. Сил отказаться от помощи у парня не оставалось — его выбили из колеи последние события. Спасая свою жизнь, ему пришлось убивать. Боевое безумие отступило и теперь на душе лежал тяжелый камень греха смертоубийства.

Разум сковали оковы безразличия, потому он готов был идти за этим воином не зная куда приведет его эта дорога.

Глава 8
Артём Соколов. Песнь духов

Возвращение Тависа в родное поселение было сродни празднику. Соплеменники освобождены, а мертвые отомщены — чем не повод для радости. Даже потери среди воинов не омрачали радость встречи — по — видимому отношение к смерти у этих людей иное, они не горевали о воинах что выполнили свой долг и погибли в славном бою. По крайней мере в открытую.

На Артема глазели с неподдельным интересом и это нестранно. Он очень выделялся среди местного населения — как уже говорилось, был на голову выше всех и очень непривычно одет для этих мест. Но тот факт, что он прибыл с сыном вождя, оберегали его от излишне назойливого внимания.

Пока местные с любопытством разглядывали его, парень не чурался с интересом осматриваться по сторонам. За время пути он смог многое узнать от Тависа и достаточно неплохо поднаторел в языке хмэров, потому приблизительно представлял куда попал. Из рассказов сына вождя у Артема сложилось некоторое представление об этих людях. Хмэры, по первому впечатлению, представляли собой многочисленное племя, которое обжило граничащие с джунглями горы. У них, что удивляет, оказалось некоторое подобие централизованной власти. Правил всем верховный вождь, отец Тависа, но вместе с тем во главе каждого поселение стоял отдельный старейшина. Все глобальные проблемы племени решались на сборе старейшин под руководством верховного вождя. Правда, со слов Тависа, такие сборы проводились не очень часто.

19